В пути!

Влад Санур

Читателей на странице:

В небе и на земле властвовало Солнце. Его лучи скользили по безжизненной каменной пустыни. Что может выжить в этом палящем зное? А может и не настолько жарко? Идут вон двое. Он и она.

— Скажи, подруга, где мы?

— Я не знаю. Меня повёл ты, завязав глаза.

— Хотел сюрприз тебе сделать.

— И сделал. Говори, где мы?

— Не знаю я. Понять бы.

— Что было? 

— Да.

— Ты меня через дорогу переводил. Я слышала шум машин. Потом, кажется, визг тормозов огромной машины.

— Ты права. Машина тормозила. Я отвлёкся. Глаза закрыл. Когда открыл и посмотрел, то были здесь.

— Мои часы стоят и позвонить я не могу.

— У меня всё тоже не работает. Но где-то полдень, если судить по солнцу.

— Сейчас воды, хотя бы.

— Смотри! Скала и, кажется, есть грот.

-А наверху, как будто, люди.

— Именно, как будто. Но очень похоже. Чудеса природы.

Они в грот зашли. Он пещерой оказался. Здесь было прохладно и свежо. Казалось, что здесь мир иной.

— Скажи мне друг, мы где?

— Я пока не знаю.

— Сомнения? 

— Возможно. Это снилось мне. Это место. Ты пить желаешь?

— Да.

— Я слышу шум воды. Нам вон туда.

— Откуда знаешь?

— Я шёл туда.

Они прошли в другую залу. Это был оазис. Казалось, что жара и зной каменной пустыни далеко.

— Во сне это исчезало?

— Нет. Попей воды. Потом пройдём туда. Вот к той стене. Там надпись появлялась.

— Слова ты помнишь?

— Только самое начало. «Над сизыми вершинами гор поднимался кроваво-красный рассвет. Начиналась новая эпоха – эпоха кровопролитий.».

— Я попила. Идём Или испить воды ты тоже хочешь?

— У меня такое чувство, что мне узнать необходимо, а потом уже попить, поесть. 

Они к стене пещеры подошли и первые два предложения появились.

— Ты прав. Это то место.

— Что дальше будет?

— Смотри! Текст дальше появляется. Читай. Это ведь твой сон.

Парень стал читать:

-«Там, внизу, продукт света и лучшей жизни уничтожается. Здесь. На этом выступе. Двое стоят, сжав кулаки.». Пока всё.

— Здесь была цивилизация. Её что-то уничтожило. Вот новые слова.

«- Что дальше? Что желаете вы делать, малышня? Со мной хотите драться? С тем кто войска ведёт? — услышали девочка и мальчик голос сзади.

— Да, с Вами!  — сказала девочка, — Я знаю, что я не столь сильна, но всё же!

— Мне даже интересно, что сделаешь ты, спасая свою жизнь. Ведь ты и пацанёнок, что с тобой сейчас умрут. Я сброшу вас обоих со скалы.

— Не сбросите.

— Почему?»

— Всё?

— Да. 

— Должно быть продолжение.  

— Нам туда.

— Я вижу. Идём?

— Смотри. Стена чёрная и текст белый появляется. Мне читать? Я не понимаю, что написано.

— Я буду читать. Мне понятно. Мы в начале всех времён, когда считали все, что нельзя всё поделить на белое и чёрное. 

«- За Вами следит сейчас тот, кто Властитель ночи и такие же слова Вам говорил в Ваши двенадцать лет, жителю Сумрака, хоть и ночного. Сумрак продукт больше мрака нежели света. Уничтожая Ваш мир, в котором жили Вы он думал, что Вы пойдёте другой дорогой. Но увы.»

— Прости, подруга, я не понял.

— Что ты не понял? О Сумраке? Мы же в нём живём. Но это другой разговор.

— Я тебя понял. Но…

— Будь осторожен.

— Ты права. Каждый из нас выбирает свой путь, который нас приводит к цели. Мы можем служить тьме или свету, прошлому или будущему.

— Или всему вместе.

— Так что выбрал воин?

— Разве не понятно?

— Уничтожение всего?

— До этого события — да. Вот новые слова.

«- Так почему он не может, точнее не желает меня остановить?

— Вы, мне вопрос этот задаёте? Маленькой девочке, которая чуть старше вас тогдашнего, когда Вы первый раз, сжав маленькие кулачки свои, сказали: «ОТОМЩУ»? Мне, которая всего лишь миг назад сказала вечные слова злобы и отчаяния: «ОТОМЩУ»?

— Не понял я?

— Что Вы не поняли? Тот, который в своём чёрном одеянии сейчас, как глыба, стоит над нами. Он не понял?! Что не понял?! Того, что, уничтожая мир, вы уничтожаете себя, питая в себе свою же злобу того маленького мальчика, который сказал на своей горе вечные слова злобы и отчаяния: «ОТОМЩУ»? Вам остановить всё это -только пальцем щёлкнуть. Так что? Или тот, который вёл солдат своих, уничтожая Ваш детский мир, не пришёл к Вам и не поговорил? Или же Вы с ним не стали говорить, ЕГО испугавшись? Ответьте мне, точнее нам. Ведь понятно, что мы умрём здесь и сейчас».

— Остановись. Прости.

— Случилось что?

— В своё время я убежал…

— Прощение сейчас проси. У этих стен. Они услышат. А я продолжу.

«- Но я могу сейчас схватить вас и забрать.

— Нет, не сможете. Нам до края всего два шага, а Вам ещё идти и идти. Вы перейти из сумрака во тьму боитесь, а мы во мрак, хоть и боимся уходить, но в Сумраке, как Вы живёте, жить не желаем. Так я жду. Точнее мы ждём ответа, находясь на краю жизни и смерти, между двумя вечностями.

— Как это? Смерть — это вечность мрака. А жизнь — это вечность света? Так? И если я, уничтожив свет, то что создам?

— Правильный вопрос. Что может тьма, которая есть продукт, который не может существовать без света? Тем более Сумрак, являющийся сам продуктом тьмы.

Вдруг всё замерло в оцепенении, в ожидании чего-то. А может быть ответа? Или результата битвы вечной между мечтой детской и действительностью взрослых?»

— Всё. 

— Но почему Сумрак только продукт тьмы?

— Тебя волнует только это?

— Не только. 

— Девочка не говорит слово «ТОЛЬКО». Ты добавил. Интерпретировал.

— Благодарю. Мы сможем оживить всё здесь?

— А у тебя на всё ответы есть? Особенно на последний вопрос.

— Нет.

Они увидели солнечный просвет и вышли. Там, внизу, в огромной долине камней, под палящим зноем, замерла битва…

***********************************************

…Чудовищное насилие, навязывание всем и каждому своих представлений и понятий. Выбор детям компании по своему вкусу, а не по тому, что необходимо для роста их дарований – всё это называется в обывательских семьях словами «любовь», «забота», «опека». Только тогда ты станешь истинной матерью-воспитательницей, когда отбросишь от себя три понятия. Первое – страх, второе – личное восприятие текущей жизни и третье – скорбь.

************************************************

«Задумайся над тем, что такое страх. Это самое сложное из всех человеческих ощущений. Оно никогда не живёт в человеке одно, но всегда окружено роем гадов, не менее разлагающих всё наиболее ценное в духовном мире человека, чем самый страх. Страх также заражает всё вокруг, наполняя атмосферу тончайшими вибрациями, каждая из которых сильнее яда кобры. Кто наполнен страхом, тот подавлен как активное, разумное и свободно мыслящее существо Мысль только тогда может жить, улавливая интуитивные озарения, когда существо человека гармонично, когда все силы его организма находятся в равновесии. Вот тогда ты попадаешь – через сознательное – в то сверхсознательное, где живёт божественная суть твоего творящего существа. Если же мысль твоя заточена в каменный башмак страха, ты не в состоянии оторваться от животной, одной животной основы твоего организма. Твой дух не раскрывается.

Люди, воображающие себя духовно озарёнными, а на самом деле только изредка сбрасывающие башмаки страха, самые жалкие из всех заблуждающихся. Их вечные слёзы и стоны о любимых на самом деле только жалкие обрывки эгоизма и плотских привязанностей к текущей форме, без всяких порывов истинного самоотвержения.

Люди, подгоняемые страхом, это неполноценные человеческие существа. Созидать великое, создавать жизнь как её строители они не могут. Они живут только в мире текущих форм, а всё, что способно создавать, живёт в двух мирах: в мирах трудящейся земли и трудящегося неба. Дух этих строителей переносит на землю сияние тех форм Вечного, которые им было дано увидеть и запечатлеть в своей памяти.

Второе понятие, от которого тебе предстоит освободить свой дух, есть личное восприятие жизни. Что это значит? Как, Алиса, тебе, молодому существу, призванному жить полной жизнью, существу, которое каждую летящую минуту должно отдавать всю полноту чувств и мыслей любому делу до конца, как тебе воспринимать эту освобождённое от своего низшего «Я», принадлежащего одной земле?»

Всё, мой друг, в человеке живущее, так крепко спаяно одно с другим, что нельзя вырвать из себя какое-то одно чувство, чтобы весь организм не ответил эхом. Если ты сегодня, в эту минуту, поддалась страху, весь твой организм заболел. Если ты продвинулась в радости и героическом чувстве, ты вплела в свой организм те залоги победы, которые через некоторое время войдут в твою жизнь. Если ты победила страх, потому что знаешь в себе божественный храм сердца, ты уже сдала первый экзамен, сделала первый шаг к жизни в Вечном. Каждая минута земной жизни для тебя – только мгновение текущей Вечности.

Когда ты твёрдо знаешь этот закон мировой Жизни, в тебе исчезают чувства и страсти, диктуемые условностями, ты не сравниваешь свою судьбу с судьбами других людей, а следовательно, в тебе нет почвы для зависти, ревности и суждений, идущих от одной плотской любви. Исчезают понятия «мой дом», «моя семья», «мои дети», «мои друзья» и т.д. Тебе принадлежит лишь радость сознавать, что всё живущее на земле только выполняет свои ВЕЧНЫЕ Задачи. Отсюда само собой вытекает то третье понятие, которое так отягощает жизнь человека. И не только отягощает, но и не даёт ему возможности увидеть, что живёт он в двух мирах.

Я говорю о скорби. Тебе известно древнейшее из изречений: «Глаза, которые плачут, не способны видеть ясно».

Если ты знаешь бесстрашие, но не от ума, а от раскрывшегося для любви сердца, ты знаешь путь Вечного. И тогда тебе известно, что твоя земная жизнь есть труд в двух мирах. Ты больше не выбираешь уже, что тебе выгоднее и удобнее, но творишь со всей полнотой сердца, принимая радостно все свои обстоятельства как именно те, в которых тебе быстрее, легче и проще изжить это протекающее мгновение. Ты видишь своё служение Жизни в той форме, в том месте и времени, в которых она нуждается. Не твоё личное «Я», но то, что идёт через тебя, составляет твою творческую задачу.

Если видишь страдания человека, не плачь о нём, ибо слезами не поможешь. Помощь – это твоё ясное видение Вечности в человеке. Ясное понимание того, в каком месте своей эволюции в вечном движении Жизни находится данный человек. И тогда ты поймёшь его счастье, заключающееся в том, чтобы подобрать звено, выпавшее из сковывающей его цепи прежних страстей и преступлений. Ты сможешь увидеть, что для него настал момент подобрать, радостно изжить и вынести на своих плечах не только это звено, но и всех, кто помогал выковывать его взаимными оскорблениями, огорчениями, ссорами, предательством и изменой.

Великая скорбь, выплёскивающаяся наружу слезами, есть скорбь невежественности. Запомни, дорогая, что скорбь – это мысли о себе. Это связь в условной форме, в забвении о вечной жизни человека. В забвении о его сияющей свободе, которую ничто не может связать, в забвении о его внутреннем Свете, которого ничто не может затемнить, кроме самого человека…»

Кора Антарова «Две жизни».

© Влад Санур